Сайт памяти Игоря Григорьева | Красуха

Красуха

Красуха в сентябре 1943

 

Вокруг Красухи травы глухи,

Часты кусты густым-густы.

Еще у Мира очи сухи, -

Ещё святой не стала ты.

 

Тебя судьба хранит покуда,

Но видит Бог, не на века.

Еще ты не сгорела люто,

Но это лишь пока, пока.

 

Таясь в осеннем озаренье,

Ты теплишь свет, мое село,

И ни тоска, ни разоренье

Не жгут печальное чело.

 

Журавушки не отрыдали,

Еще ты машешь в три крыла,

И крик набата прячут в дали

Твоих берез колокола.

 

Год сорок третий Сентябрины.

Что день - темнее златогрусть...

Какие дани и дарины

Ты жертвуешь и платишь, Русь?

 

Какому лиху, злу какому

Дано свершиться над тобой! -

Здесь ни живой душе, ни дому

Не выстоять перед судьбой.

 

Не уцелеть перед напастью,

Что разразится в ноябре:

Захватит огненною пастью

Тебя, Красуха, на заре.

 

Убьет-сожжет людей и хаты,

Жизнь обратит в золу и прах.

Но до своей горючей даты

Тебе лететь на трех крылах.

 

И ты летишь над коловертью.

В осеннем полыме горя,

Навстречу страшному бессмертью

До ноября, до ноября.

 

Поминок

 

Чернобыль на пепелище

Да густой бурьян.

Оголтело ветер свищет,

Кровью сыт и пьян.

 

Хоть бы двор какой иль хата -

Пусто впереди.

Только зарево заката

Душу бередит.

 

Только трубы обочь речки

Над печами в ряд -

Непогашенные свечки -

В прах-золе горят.

 

Только хриплый ворон глухо

Крикнет о беде...

Что с тобой, моя Красуха?

Где ты? Где ты? Где?

 

Я четыре черных года

Светлой встречи ждал.

Я ходил в огонь и в воду,

Кровью побеждал.

 

Жгла меня тоска-поруха,

Маяла напасть,

Чтоб тебе, краса Красуха,

В горе не пропасть.

 

Верил: ждет меня невеста,

Дом родимый, мать...

Где я? Памятное место

Сыну не признать.

 

В день свиданья - ночь разлуки:

К сердцу сквозь кусты

Тянут высохшие руки

Сирые кресты.

 

На тропе, как дума ночи,

Бредит чернобыль:

«Растопчи меня - нет мочи

Трогать эту быль!..».

 

В сорок третьем в тьме метели

Насело мое

Набежали, налетели

Псы и коршуньё.

 

Затолкали в пасть сарая

Триста человек.

Триста душ, земля сырая,

Приюти навек!

 

Заплескалось пламя в крыше,

Взвился адский чад...

Враг «Пощады!..» - не услышит:

Мертвые молчат.

 

Красуха

 

Ты взошла на холм,

Скорбна и грозовита.

Ты устала,

Босы ноженьки болят.

Ты - из камня,

Ты - из мертвого гранита,

Ты - немая,

Но душа твоя - набат.

 

Ты - Красуха!

Здесь - Россия в каждой слёзке,

В каждом взгляде,

В каждом вздохе люб-травы

И не знают

Зла не знавшие березки,

Отчего нагоркли

Песни синевы.

 

Что им знать:

Они родились в сорок пятом, -

Им стоять

На избах, выжженных дотла.

А тебе нельзя не помнить -

Память рядом:

Вековая

Безутешная ветла.

 

Над холмом твоим -

Бездонная тревога:

Ни сыночка, ни забвенья

В мире нет.

И у ног бежит

Не сельская дорога -

Путь тернистый,

Путь кремнистый в белый свет.

 

Грозовито,

Чутко в чаще краснотала,

Вечный сон, печаль и воля -

Жизни власть.

Здесь Красуха,

Здесь Красуха умирала,

Здесь погибель

До бессмертья вознеслась.

 

1943 -1972



Другие редакции:

Красуха (1972)

Красуха (1962)

Красуха (1995)

Красуха в сентябре 1943 (1995)


Сборники:

Сборник «Любимая любимой остается» (1998), стр. 65

«Человек я верующий, русский, деревенский, счастливый, на всё, что не против Совести, готовый! Чего ещё?»
Игорь Григорьев