Буря

Разгуделась придорожная струна,

Поразохался корявый березняк.

Ой, душа моя, родная сторона, —

Засугробленный тоскующий большак.

На отшибе сиротеет деревцо,

Плачет скорбная часовня на юру,

Прячут дали ненаглядное лицо —

Не до игрищ на кровавом на пиру.

Здесь подошвы чужерусские стучат,

Кружат коршуны, бросая сердце в дрожь.

Вихорь огненный, слепой свинцовый град,

Наше солнце всё равно не заметёшь.

Не сумевших от беды тебя спасти,

Русь, бредущая завьюженным путём,

Ты  прости своих сынов, прости, прости!

Для тебя на всё готовы: мы идём!

12 декабря 1942,

 Локня