Июль

Сине увядают травы в красном вечере

За селом, за домом за твоим.

К чуду припадаючи, приумерим речи мы,

Два дыханья частых затаим.

Небо — с белоночья — звёзды поределые

Скупо теплит: пригодятся впредь.

Что нам тут предсказано? Что там — за пределами?

Жаль не знать, да некогда жалеть!

Дольный мир: потёмки пенятся сугробами,

Добрая-предобрая ворочается глыбь.

Да, прощаясь с дрёмными травными чащобами,

Гукает и всхлипывает выпь.

Есть о чём печалиться серой полунощнице:

Обступают, полонят стога.

Гнётся   буйнотравье,   об   ноги   полощется,

И о трактор чешет конь бока...

Почему ты вздрагиваешь? Далеко до осени —

Вкруг июль, безгрешен и погож.

Не чужбиной — родиной, не по мраку — по сини

Мы идём. Печалиться чего ж?

И впотьмах распахнута, русская-прерусская,

Не скудеет воля: сердце грей!

И река Великая, кроткая и тусклая,

Льётся за кострами косарей. 

Скошенные травы тужат не по-нашему:

Жаль припевок, а не цвета им...

Гром ли, пострижение грянет в ночь-монашенку —

Ничему души не утаим.