У сороти

Горький тлен сочится на меже.

Горбит плечи высохшего тмина,

И проворный утренник уже

Расстелил холстину обочь тына.

До чего же темная вода:

Как тут глубоко в гнезде обрыва!..

Не его ль заждались провода?

Не о нём ли разгрустилась нива?

День нахохлен: и ветрян, и мглист.

Вот бы песней обогреться саду!..

Хрустнула калитка, скрипнул лист.

— Саша! Сань!.. — зовет старушка ладу.